Государственный Русский музей

АДРЕС: Инженерная ул., 4. ф «Невский проспект».

Телефон для справок 595-4248, автоответчик 314-83-68.

Открыт ежедневно, кроме вт., с 10.00 до 18.00, в пн. и в предпраздничные дни до 17.00. Кассы закрываются на час раньше.

Вход — 200 р, льготный (российские школьники и пенсионеры) — 50 р, российские дошкольники и студенты — бесплатно. Для иностранцев — 350 р, иностранным детям и студентам — 150 р.

Великолепное здание, в котором сейчас находится Русский музей, строилось совсем для другой цели. Это был жилой дворец, предназначавшийся для великого князя Михаила Павловича, младшего брата императоров Александра I и Николая I, и называвшийся потому Михайловским. Михаил был последним из десяти детей Павла I, и царствовать ему не довелось. Тем не менее, заботясь о судьбе младшего сына, августейший отец еще при его рождении распорядился о накоплении средств для строительства его будущего собственного дворца. В 1819 г, по достижении совершеннолетия, Михаил Павлович вступил в должность по руководству русской артиллерией и мог думать о женитьбе. Тогда по указу его старшего брата Александра I, царствовавшего в ту пору, состоялась закладка Михайловского дворца. Его возводил замечательный мастер своего дела, знаменитый итальянский архитектор Карл Росси.

Вскоре Михаил Павлович женился на молоденькой вюртембергской принцессе, получившей при переходе в православие имя Елены Павловны. Сначала молодожены поселились в Зимнем дворце, но в 1825 г. переехали в только что законченный Михайловский дворец, сразу же ставший новым украшением столицы. Этот дворец с восьмиколонным портиком поражает торжественной величавостью и изысканностью классических пропорций. В его отделке участвовали лучшие художники и мастера прикладного искусства того времени. Перед дворцом разбит парадный двор с великолепной чугунной оградой.

«Дворец этот является, безусловно, триумфом новейшей архитектуры, — писал посетивший Россию английский ученый Гренвиль, — [он] не только превосходит все виденное в Тюльери и других королевских дворцах континента, но является положительно единственным в своем роде». А петербуржцы отзывались так: «Ну уж подлинно дворец Михаила Павловича пречудесен, то есть так, как говорится: ни пером описать, ни в сказке сказать. Богато, красиво, с отменным вкусом и тщанием все отделано. Росси себя тут более еще отличил, нежели в Елагиномдворце».

Михайловский дворец
был для великого князя, занимавшего должность генерал-инспектора инженерных войск, одновременно и домом, и местом службы. Во дворце не только устраивались шумные великосветские балы, на которые цветы привозили на двухстах подводах, но и заседали комитеты, Михаил Павлович принимал военных и гражданских лиц, организовывал торжественные приемы по случаю назначения в должность и производства в офицеры. Жизнь во дворце обеспечивал громадный по числу персонал: летом — до 300, зимой — до 600 человек.

После смерти Михаила Павловича дворец перешел к его вдове Елене Павловне, утонченной покровительнице искусств и хозяйке артистического и либерального политического салона. Из пяти рожденных ею дочерей до этого времени дожила только одна — Екатерина Михайловна, которая и унаследовала дворец после кончины матери.

Она была замужем за герцогом Мекленбург-Стрелицким и завещала дворец своим детям от этого брака. Однако вышла неувязка: Михайловский дворец был собственностью дома Романовых, а наследники являлись германскими подданными. Александр III счел необходимым исправить это положение, выкупив дворец в казну. Осуществил задуманное отцом молодой император Николай II. За 4 млн рублей серебром он выкупил Михайловский дворец со всеми его службами и передал учрежденному им в 1895 г. Русскому музею Императора Александра III.

Для устройства музея дворец был перестроен архитектором Свиньиным. Его основу составили картины из царских резиденций, Эрмитажа, собрания Академии художеств.

В 1916 г. для размещения растущих коллекций рядом с Михайловским дворцом по проекту академика архитектуры Бенуа был возведен выходящий на канал западный корпус (часто называемый корпусом Бенуа). Дворец и корпус Бенуа соединены переходом, благодаря которому можно проходить из одного в другой, не выходя на улицу.

После революции Русский музей значительно пополнился за счет национализированных художественных ценностей и новых приобретений. Сейчас в его фондах около 400 тыс. произведений живописи, графики, скульптуры и декоративно-прикладного искусства. Музейные экспозиции охватывают все этапы русского искусства — от древнерусских икон до современного авангарда. Старинные иконы и живописные и скульптурные произведения XVIII — XIX вв. представлены в самом Михайловском дворце, а в корпусе Бенуа находятся в основном работы мастеров XX в. Там же часто организуются временные выставки.

В музей входят через цокольный этаж, где расположены кассы и гардеробы, а затем поднимаются наверх в огромный колонный вестибюль. Осмотр принято начинать со второго этажа, поскольку хронология экспозиции начинается именно оттуда. Но прежде чем окунуться в прекрасный мир древнерусской иконописи, оцените великолепный парадный вестибюль и торжественную лестницу Михайловского дворца. Дух захватывает от ощущения высоты и простора, когда поднимаешься по этой широкой, разветвляющейся на два марша лестнице на галерею второго этажа, окруженную восемнадцатью грандиозными коринфскими колоннами.

Поднявшись наверх, сверните влево, и вы окажетесь в отделе искусства XII—XVIII вв. В это время русская живопись была исключительно религиозной, так что в первых четырех залах — только старинные иконы. Самой древней из них считается «Ангел Златые Власы», написанная в XII в. (находится в первом зале у окна). Невозможно не залюбоваться величавой красотой вроде бы спокойных, но темпераментных линий, их изяществом и чистотой.

В следующем зале представлена новгородская иконописная школа — яркая, праздничная и очень доходчивая. Обязательно обратите внимание на икону начала XIV в. «Святой Георгий с житием», в любопытных подробностях рассказывающую легендарную историю жизни святого. Этот же очень почитаемый на Руси святой изображен на белом коне по ярчайшему красному фону на другой, небольшой по размеру, но монументальной по композиции иконе.

В зале московской школы находятся шедевры коллекции — большие иконы «Святой Петр» и «Святой Павел» из иконостаса Успенского собора во Владимире. Они были исполнены в мастерской знаменитого мастера Андрея Рублева. Ритмическая композиция, повторение мягких, плавных линий делают эти образы особо музыкальными.

В четвертом зале выставлены работы известного иконописца Дионисия из собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря, поражающие сочетанием неизъяснимой легкости и ясности с торжественностью и своеобразным пафосом. Тут же и поздние образцы московской школы, для которых становится характерна прорисовка мелких деталей и преобладание красного и золотого цветов.

Войдя в следующий зал, мы попадаем уже в Петровскую эпоху с ее тягой к светскому искусству. Петр активно приглашал в Россию иностранных художников и посылал русских юношей учиться живописи за границу. Светская живопись началась в России с жанра портрета. Первые опыты в этом роде, пока довольно условные, в которых чувствовалась еще иконописная традиция, назывались «парсуны» («персоны»). Европейскую технику письма первыми осваивают петровские зарубежные пансионеры Иван Никитин и Андрей Матвеев, чьи работы можно видеть в этом зале. Иван Никитин впоследствии прославился как крупнейший портретист первой четверти XVIII в.

Среди его известных работ — «Портрет напольного гетмана», «Портрет барона Строганова», известная заказная работа «Петр I на смертном ложе».

В следующем зале — живопись второй трети XVIII в. Тут и широко известные детские портреты семьи Фермор кисти Ивана Вишнякова, и выразительные полотна Алексея Антропова, к примеру, большой портрет Петра III, нелюбимого мужа Екатерины II.

Затем мы попадаем в угловой зал, вызывающий восхищение своим золоченым потолком и удивление стоящей посредине огромной бронзовой статуей. Этот скульптурный портрет императрицы Анны Иоанновны с арапчонком сделал ваятель Растрелли, отец известного архитектора.

Пройдя через зал знаменитого портретиста Федора Рокотова (среди его полотен следует отметить «Портрет великого князя Павла Петровича в детстве», «Портрет графини Санти», портреты четы Суровцевых), мы попадаем на экспозицию, где представлены работы художников — выпускников созданной Елизаветой Петровной в 1757 г Академии художеств. Интересна картина украинского художника Антона Лосенко на русский исторический сюжет «Владимир и Рогнеда». Этот художник считается основоположником отечественной исторической живописи.

Далее нас ждет эпоха Екатерины Великой — скульптурный (работы Федора Шубина) и живописный портреты государыни и известнейший цикл из семи портретов выпускниц основанного ею Смольного института благородных девиц, созданный Дмитрием Левицким.

Затем словно бы происходит чудо — из музейных залов мы переносимся в эпоху великого князя Михаила Павловича, попадая в не тронутый переделками Белый зал, поражающий размерами и совершенством. Здесь до сих пор сохранилась оригинальная отделка Росси и подлинная мебель, сделанная по его эскизам. Просторный зал, выходящий окнами в Михайловский сад, освещают бронзовые золоченые люстры, мягко подсвечивающие богатую цветом живопись плафонов. Поблескивает гладь искусственного мрамора на стенах и колоннах, сверкает натертый наборный паркет, расставленная в строгом порядке резная золоченая мебель довершает роскошное убранство. Кажется, вот — вот откроется дверь и войдут хозяева дома и гости. Ведь именно здесь у великой княгини Елены Павловны собирались столичные и заезжие знаменитости, общественные деятели и политики, музыканты и композиторы, ученые, писатели…

Затем через зал портретиста Боровиковского мы попадаем в один из самых больших и знаменитых залов музея, где потрясающие морские пейзажи Айвазовского (именно здесь находится хрестоматийный «Девятый вал») спорят в совершенстве с великолепными портретами Карла Брюллова. Здесь же и самая знаменитая картина Брюллова, открывшая новую страницу в истории русского искусства, — «Последний день Помпеи».

Ни один из европейских художников XIX в. не удостоился такого грандиозного триумфа, какой выпал на долю молодого живописца Карла Брюллова, когда в середине 1833 г он открыл для зрителей двери своей римской мастерской с только что оконченной картиной «Последний день Помпеи». Никогда слава русского искусства не разносилась так широко по всей Европе.

Произведя настоящий фурор в Риме, Милане и Париже, картина Брюллова наконец добралась и до Петербурга, где сразу оказалась в центре внимания русского общества и стала предметом патриотической гордости. «Толпы посетителей, можно сказать, врывались в залы Академии, чтобы взглянуть на «Помпею», — повествует современник. В своем официальном годовом отчете Академия художеств признала брюлловскую картину лучшим созданием XIX в. Известные представители русской культуры восторженно приветствовали картину, воспевали ее в стихах и прозе. Гоголь написал обширную статью, в которой признавал это полотно «полным всемирным созданием», где все «так мощно, так смело, так гармонически сведено в одно, как только могло это возникнуть в голове гения всеобщего».

Тема картины взята из древнеримской истории. Помпеи – старинный римский город, расположенный у подножия Везувия, в 79 г. н.э. в результате сильнейшего вулканического извержения был залит лавой и засыпан камнями и пеплом. Тысячи жителей погибли на улицах города во время панического бегства. В картине Брюллов противопоставляет губительным стихиям природы душевное величие и красоту человека.

«Его фигуры прекрасны при всем ужасе своего положения. Они заглушают его своей красотой», — писал Гоголь, тонко подметивший основную мысль брюлловской картины.

Эту картину можно рассматривать долго, подмечая все новые и новые детали. Вот распростертая фигура молодой женщины, разбившейся при падении из колесницы. Вот два молодых помпеянина несут на плечах своих больного старика — отца. Вот молодожены — юноша — муж поддерживает падающую в изнеможении жену с брачным венком на голове. Вот сын (в его образе подразумевается римский писатель Плиний-младший, очевидец трагедии) пытается спасти старую мать. В картине есть и языческий жрец, и христианский священник, как бы олицетворяющие уходящий античный мир и зарождающуюся на его обломках христианскую цивилизацию.

Если присмотреться, то можно увидеть и автопортрет Брюллова, изобразившего себя в виде помпе — янского художника, который, спасаясь из города, уносит с собой ящик с кистями и красками. А в образе матери, прижимающей к себе дочерей, живописец увековечил женщину, в которую был влюблен, — знаменитую светскую даму графиню Юлию Самойлову. Ее же портрет с воспитанницей висит у двери в следующий зал.

Затем мы попадаем в другой просвет (так называют большие залы со стеклянными потолками), где выставлены работы художников-академистов, такие как гигантский «Медный змей» Федора Бруни или «Явление Христа народу» Александра Иванова — эскиз к картине, находящейся в Третьяковской галерее. Далее нас ждут итальянские пейзажи Сильвестра Щедрина, картины крестьянского жанра Алексея Венецианова, работы его талантливого ученика — крепостного художника Григория Сороки. И вот, завершив круг, мы снова на парадной лестнице.

Теперь спустимся на первый этаж. Когда-то тут располагались служебные помещения и жила дворцовая прислуга. Сейчас здесь представлено искусство второй половины XIX в. Пройдем по залам первого этажа. Наследие Павла Федотова представлено вариантами двух известных картин художника — «Сватовство майора» и «Вдовушка», а также целым рядом миниатюрных портретов. В музее прекрасная коллекция художников-передвижников: жанровые картины страстного обличителя социальных контрастов Василия Перова, психологические портреты Ивана Крамского, известная по учебникам истории картина Николая Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея». Здесь же множество великолепных пейзажей — «Корабельная роща» Ивана Шишкина, «Зима» Алексея Саврасова, «Оттепель» Федора Васильева, «Лунная ночь на Днепре» Архипа Куинджи с фантастическим эффектом ночного освещения.

На первом этаже есть свои большие картины, поражающие не только размерами, но и мастерским исполнением — к примеру, наполненная светом и яркими красками «Фрина на празднике Посейдона в Элевсине» Генриха Семирадского или залитое палестинским солнцем полотно «Христос и грешница» Василия Поленова. Кстати, у последней картины есть интересный оптический эффект. Ослик, расположенный в правом углу картины, написан так, что, куда бы зритель ни переместился, он все время смотрит прямо на него.

Четыре зала занимают произведения Ильи Репина. Мастер большого творческого темперамента, он работал в разных жанрах — тут и знаменитые «Бурлаки на Волге», и «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», и монументальное, занимающее целый зал полотно «Торжественное заседание Государственного совета», и многочисленные портреты (критика Стасова, композитора Глазунова, хирурга Пирогова, художника Шишкина и др.).

Творчество Василия Сурикова, тогдашнего главного исторического живописца России, отражено произведениями среднего и позднего периода — «Взятие снежного городка», «Покорение Сибири Ермаком», «Переход Суворова через Альпы» и «Степан Разин». Рядом – сказочно-исторические картины Виктора Васнецова. Здесь и всем знакомый с детских лет «Витязь на распутье».

Следуя указателям с надписью «В корпус Бенуа», пройдем по переходу в эту пристройку к Михайловскому дворцу и поднимемся на второй этаж, где нас ждет искусство рубежа XIX-XX вв. Здесь уже совсем другая атмосфера — нет роскоши дворцовых залов, и картины уже совершенно иные. Фантастические миры Михаила Врубеля контрастируют со спокойными, полными идеи гармонии человека, природы и православной веры полотнами Михаила Нестерова, первые попытки русского импрессиониста Константина Коровина — с философскими полотнами «величайшего интуитивиста века» (по определению Горького) Николая Рериха.

Два зала занимают произведения Валентина Серова — это портреты (княгини Орловой, Иды Рубинштейн, серия работ, посвященная семье князей Юсуповых), пейзажи, исторические картины («Петр II и цесаревна Елизавета на псовой охоте»), эскизы декораций для постановки оперы «Юдифь».

Художники объединения «Мир искусства» черпали вдохновение в романтическом культе прошлого — одни в народном творчестве, сказках, истории допетровской Руси, другие — в «европеизме», рокайльно- классицистическом веке французского Просвещения. Это отчетливо заметно в картинах Александра Бенуа, Константина Сомова, Леона Бакста, Мстислава Добужинского.

Модернистский культ изысканно-театрализованной, «нездешней» красоты резко отделял мир искусников от нарождавшегося русского авангарда, менее элегически-созерцательного и открытого не к прошлому, а к настоящему и будущему. В Русском музее собрана уникальная коллекция, включающая работы классиков авангарда — беспредметные композиции Василия Кандинского, супрематические полотна Казимира Малевича, аналитическую живопись Павла Филонова.

В корпусе Бенуа постоянно устраиваются интересные временные выставки. Это происходит обычно на его первом этаже и в части залов второго этажа. У корпуса Бенуа есть собственный вход со стороны канала Грибоедова, так что можно попасть туда и напрямую, минуя Михайловский дворец.